— Достопочтимая публика! Уважаемые гости и зрители турнира! – Поставленным, громким и четким голосом начал одетый в мантию с изображением Вастейнского герба герольд, ему вторили многочисленные выкрики, аплодисменты и улюлюканья, — Сегодня воистину великий день, смотрите и восхищайтесь, потому что ваш господин, Его Королевское Величество – Король Бастиан Лакруа выходит на арену, чтобы принять участие в нашем турнире! – Ведущий вскинул руки, а толпа взорвалась бурными криками, приветствуя своего повелителя, который под звуки рога, облаченный в доспехи и на лошади, медленно и церемонно вышел к зрителям, подняв руку вверх в жесте приветствия. Когда первые овации поубавились в предвкушении продолжения, герольд представил и соперника своего господина, — в схватке с Его Величеством Королем Вастейна сойдется воистину достойный соперник, представляю вашему вниманию – Его Величество Король Кербаррена – Вильгельм Вандергрифт! – Закованный в черные доспехи и на вороном жеребце, на ристалище под звуки барабанов въехал монарх с восточного острова, он поравнялся со своим противником по левую руку от ведущего состязания, толпа бурно приветствовала его, но далеко не так восторженно, как собственного правителя.

Прежде чем отойти к своему углу арены, где его уже ожидали оруженосцы, Вандергрифт подъехал к одной из почетных трибун, где заседала вся высокая знать, пришедшая полюбоваться на кровавое зрелище. Там же, как всегда выделяясь своей красотой и ярко-рыжими волосами, восседала и супруга Вильгельма – Альмира, которой король улыбнулся, а она, в свою очередь, взяв у одной из своих служанок специально приготовленный для этого платок, спустила его к своему рыцарю по копью.

Вильгельм всегда старался следовать своему правилу, согласно которому никогда не недооценивал соперников, независимо от того, как они выглядят и какую репутацию имеют. Вполне возможно, что Король Бастиан упорно тренировался специально, чтобы выступить на этом турнире, ему вполне могло хватить упорства и дисциплины для этого, хотя подобное едва ли смогло бы ускользнуть от всего знатного двора, и подобные слухи наверняка достигли бы ушей верных людей, тем не менее, выглядит он хоть и слегка испуганным, но решительным. Порой самые маленькие люди отбрасывают самые большие тени. В конце концов, нельзя полностью отказываться от мысли, что и сам правитель Кербаррена может оказаться в грязи под собственной лошадью, на турнирах бывает всякое, фактор везения тоже нельзя отбрасывать в сторону.
Вандергрифт посмотрел вперед через все поле на своего соперника, его конь переступал с ноги на ногу, отражая желания хозяина поскорее броситься в бой. Мужчина принял от оруженосца шлем, аккуратно повязал на доспех подаренный супругой платок, после чего взял тяжелый щит и копье, кивнул оруженосцу, чтобы тот подал знак готовности распорядителю.

Громогласным ревом трубадуры огласили начало схватки. Бастиан сорвался вперед, буквально вырвав из рук оруженосца копье, конь мчался так, будто его подхлестывали чьи-то невидимые плети, а глаза наливались кровью. Вильгельм предпочитал ярости холодный ум, поэтому пустил своего жеребца в галоп чуть позднее. Оба приняли разлетевшиеся в щепки копья на щиты, лишь слегка покачнувшись в седле, но даже этот, практически пробный заезд, в котором опытные соперники лишь присматриваются друг к другу, заставил зрителей напряженно охнуть.
— Неплохо, — сказал Вандергрифт не то себе, не то оруженосцу, от которого принимал новое копье.

Каждый новый условный раунд обозначал звук труб, возносившийся к небу и оглушающий каждого, стоящего рядом, непримиримые короли раз за разом сходились в центре пересеченного забором ипподрома, разбивая друг об друга одно копье за другим, порой каждому удавалось поколебать другого, но вопрос о том, чтобы выбить из седла соперника не стоял даже близко. Наконец, на восьмом копье Бастиану улыбнулась удача. Его скакун, казалось, совершенно не ведал усталости, хотя вокруг губ уже отчетливо можно было различить пену. Король Вастейна несся вперед, словно в самую гущу сражения, и ему удалось крепко ударить Вандергрифта, движением руки обойдя защиту. Затупленный наконечник со специальной «несмертельной» насадкой ударился прямо в грудь Вильгельма, которому больших усилий стоило удержаться в седле, пришлось выронить собственное оружие, а повязанный платок, частично порвавшись, отлетел куда-то в сторону. Легкие обожгло жарким пламенем, и прежде чем восстановить дыхание, пришлось жалобно шипеть, не в силах от боли сделать полноценный вдох.
— Ваше Величество! Вы в порядке!? – Испуганно пробормотал оруженосец, бросаясь к собственному повелителю после подобного инцидента.
— Копье! – Прорычал Вандергрифт, в то время как Бастиан заводил толпу, кружась на лошади и смакуя эту маленькую победу.

Вильгельм так ударил по лошади, что она взвилась на дыбы, прежде чем помчаться вперед. Вастейнский правитель уже предвкушал, как своим последним копьем добьет собственного соперника и прославит себя среди народа и знати, но он слишком рано начал думать о том, чего никогда не произойдет. Вандергрифт нанес чудовищный удар, вложив в него всю свою злобу, опыт и мастерство, отточенное годами. Толпа в унисон ухнула от того, что предстало их глазам. Бастиана будто ударили огромным молотом великана, так резко его вырвала из седла и заставила перевернуться в воздухе эта сила. Закованный в доспехи правитель приземлился на собственную шею, ударившись головой об землю. Из-за невероятного шума никто не услышал хруст ломающихся позвонков, даже сам Вильгельм не обращал на потерпевшего поражение соперника никакого внимания, он слез с лошади и подобрал платок супруги, вернув его на доспех. Только когда подбежавшие к бездыханному телу слуги и оруженосцы, попытавшись помочь своего господину подняться, издали страшный крик, все начали понимать, что же на самом деле произошло.